Действительно, вопрос был вымученный. Когда Надя
повернула ко мне лицо, чтобы задать этот вопрос, я испугался: Надя дрожала, судорожно сжимала свои пальцы и с тоскливой медленностью выжимала из себя роковое слово. Ее бледность была страшна.
Он
повернул ко мне лицо, все сиявшее каким-то тихим светом, делавшим его почти прекрасным. Передо мной лежал точно новый Юлико… Куда делись его маленькие мышиные глазки, его некрасивое, надменное личико!.. Он казался теперь кротким белокурым ангелом… Глазами, увеличенными неземным восторгом, с широко раскрытыми, сияющими зрачками, он смотрел на полночную звезду и шептал тихо, чуть внятно...
Неточные совпадения
Утром
мне доложили, что Дерсу куда-то исчез. Вещи его и ружье остались на месте. Это означало, что он вернется. В ожидании его
я пошел побродить по поляне и незаметно подошел к реке. На берегу ее около большого камня
я застал гольда. Он неподвижно сидел на земле и смотрел в воду.
Я окликнул его. Он
повернул ко мне свое
лицо. Видно было, что он провел бессонную ночь.
О муже
я знать бы хотела…»
Нахально
ко мне повернул он
лицо —
Черты были злы и суровы —
И, выпустив изо рту дыму кольцо,
Сказал: «Несомненно здоровы,
Но
я их не знаю — и знать не хочу,
Я мало ли каторжных видел!..»
Как больно
мне было, родные!
Ароматов
повернул ко мне свое вспотевшее
лицо, покрытое сажей, и с детской уверенностью сумасшедшего человека проговорил...
Отец Андроник
повернул ко мне свое широкое скуластое
лицо, красное и лоснившееся от выпитой водки, нервно расправил бороду и улыбнулся. Так как
я и теперь ничего не понял, он заговорил совсем изменившимся голосом...
И
повернул ко мне своё
лицо — тёмное оно, а глаз
я не вижу на нём, только белые брови, бородка да усы, как плесень на жутком, стёртом тьмою и неподвижном
лице. Слышу шелест его голоса...
Когда
я повернул от водокачки, в дверях показался начальник станции, на которого
я два раза уже жаловался его начальству; приподняв воротник сюртука, пожимаясь от ветра и снега, он подошел
ко мне и, приложив два пальца к козырьку, с растерянным, напряженно почтительным и ненавидящим
лицом сказал
мне, что поезд опоздает на 20 минут и что не желаю ли
я пока обождать в теплом помещении.
Приезжаю на следующий день, вхожу к больной. Она даже не пошевельнулась при моем приходе; наконец неохотно
повернула ко мне голову;
лицо ее спалось, под глазами были синие круги.
Камышев
повернул ко мне свое пылающее
лицо и, силясь улыбнуться, продолжал...
Через две минуты сани заскрипели по доскам сметенного подъезда станционного дома, и Игнашка
повернул ко мне свое засыпанное снегом, дышащее морозом, веселое
лицо.